Это строки из неопубликованного письма краеведа Е.Д.Петряева Аделаиде Блиновой - внучке вятского просветителя священника Н.Н.Блинова. Найденные в архиве семьи Блиновых в Москве эти письма Евгения Дмитриевича – пример поискового неравнодушия, кропотливости - стимулируют краеведов на непрерывный поиск документальных источников для сохранения нашей истории.25 апреля 1972 г Киров
Многоуважаемая Ада Леонидовна!
Да, ни одного Вашего письма в издательстве не было. Очень обидно, что я не смог своевременно внести в книгу сведения о детях Николая Николаевича. Насколько я понял (хочу повторить для «прочности»), у Н.Н. были сыновья:
1.Николай Николаевич – врач, а у него дети (Клавдия, Леонид, Николай и Вера)
2. Леонид Николаевич – Ваш отец. Умер в 1907 г.
Но у Н.Н. были и дочери – Ваша тетя. Нельзя ли узнать их имена и фамилии?
А как звали дедушку Грачева? Может быть, это Михаил Васильевич, служивший в Елабуге? Состоял он председателем уездного съезда и членом комитета Елабужской библиотеки.
Жена Николая Николаевича, - Елена Васильевна – была, вероятно, сестрой Михаила Васильевича Грачева? А «дедушка» Грачев при Вас жил в Сарапуле? Прошу Вас расспросить родственников своей матери о судьбе бумаг Вашего отца. Нет ли там фотографий, писем и проч. Николая Николаевича? Так мало еще найдено, надо спешить. Мы потеряли безмерно много…
Относительно присылки книги выясню, но прошло уже полтора года. Если найдут в районах и на базе, то пришлют, но твердо пока не могу обещать… Справки наведу.
Нельзя ли узнать адрес Вашего брата? Мы ему напишем тоже.
Всего Вам хорошего.
Е.Петряев.
Ответом было письмо Аделаиды Леонидовны Блиновой:
Многоуважаемый Евгений Дмитриевич!
Большое спасибо за присланную Вами книгу «Люди, рукописи, книги». Какую огромную работу Вы проделали! Книга вышла очень интересной и, я уверена, многих очень взволнует (Вот так, как меня…).
Я задержала ответ по причине болезни. Мне очень хотелось бы сообщить Вам что-нибудь нужное о своем дедушке и хотелось помочь в Вашем благородном труде. Но увы, еще раз должна огорчить Вас… ( Мне уже 71 год, а в памяти так мало осталось из прошлого, тем более такого далекого).
В Сарапуле я жила с матерью и братом (примерно с 1908 г) после того, как умер от брюшного тифа мой отец (Леонид) в Петербурге, где мы до этого долго жили. Помню в Сарапуле моего дядю Николая Леонидовича[1] (врач), который жил на Троицкой площади, где имел дом и фруктовый сад[2]. Дед жил на Соборной площади[3]. Мы с матерью снимали 1-2 комнаты. Мать давала уроки немецкого языка каким-то богачам Буглевским и Воронцовым.
В 1918 году я работала в штабе 2-ой Кр. Армии, была направлена с частями на Восток, а потом на юг, куда плыли на баржах до Астрахани. По пути проездом по Каме и в Сарапуле я взяла с собой больную мать. Никого не видела и не о ком не слышала (дедушки уже не было). Мать я схоронила в Тифлисе в 1922 году. Брат пропал без вести. И только в 1965 году он разыскал меня через Красный крест, и с тех пор поддерживаем связь. Он скитался со своим учителем-скрипачом и тоже стал профессиональным скрипачом и уехал тогда же во Францию. Сейчас он на пенсии. Он 1896 г. рождения. Когда я в 1966 году получила первое Ваше письмо, он был у меня в гостях и, вернувшись в Париж, в восточных архивах нашел сведения о деде и переслал их мне. Это были выписки из Константинова и Струминского «Очерки по истории начального образования в России», Учпедгиз, 1949 г. Тогда же я отправила их Вам. Но они, как выясняется, не дошли. В книге Вы упоминаете монографию Константинова и Струминского, которая отличается лишь годом издания – 1958, а не 1949. На всякий случай пересылаю Вам копию.
Из моего письма Вы поняли, что у деда был брат Леонид. Очевидно, я бестолково написала или допустила описку. У деда в Сарапуле было три сына: Леонид (мой отец), Николай (дядя Коля, врач). Вот у него-то было четверо детей: старшая Клавдия, потом Леонид, Коля и Вера. Еще был дядя Петя (кем он был, не берусь сказать, где-то работал по земству). Был у нас еще «дедушка Грачев[4]», у него дочь Зинаида. Как его звали, и с какой стороны он был дедушка, не помню.
У моей матери родственники жили и живут в Москве. Но они тоже никого в Сарапуле не знали. Я пишу сейчас брату, чтобы он сообщил что-нибудь по поставленным Вами вопросам.
С уважением. А. Блинова.
Мы прошли по этим петряевским адресам, но не застали уже в живых Аду Леонидовну, она умерла в 1973 году. Зато подружились с ее дочерью, Светланой Львовной Блиновой и внучкой Ольгой, востоковедом на Тайване. При встрече с дочерью Аделаиды, Светланой Львовной Блиновой я увидела в ее шкафу богатейшую коллекцию книг, рукописей, писем, фотографий вековой давности. К счастью, удалось сделать копии с большинства документов до смерти владелицы архива. В июне 2010 г тяжело больная С.Л.Блинова скончалась в возрасте 85 лет, оставив архив дочери.
Так что по петряевским адресам еще вполне можно пройтись, и не разводить руками, как некоторые псевдокраеведы, сетующие на отсутствие документов. Заявляю по собственному опыту: большинство документов прошедшего века еще на руках у потомков и многие, скорее всего, находятся под угрозой уничтожения, т.к. молодые хозяева жизни попросту изгоняют библиотеки из современного интерьера. «Мы потеряли безмерно много», - пишет Е. Д. Петряев. Ему вторит В.Н.Скалон 2.02.1956 г: «Невозможно составить мартиролог ценностей, погубленных мракобесами минувшей эпохи»[5].
Действительно, в годы революции и красного террора, когда детям священника грозила расправа, они покинули Сарапул. Архив Блиновых, со слов старожилов, остался в каретнике дома Блиновых (Нагорная,16), книги были растащены, документы и рукописи пропали бесследно.
Я бесконечно благодарна потомкам Софьи Блиновой Киприяновым в Перми, сохранившим архив двух семей – Блиновых и Киприяновых и предоставивших копии документов нашему музею.
При переписке и переговорах с семьей Бехтеревых-Парахони в Москве (потомками старшей дочери Н.Н.Блинова - Любы) я узнала, что бумаги, письма и фотографии семьи хранятся на их даче в Подмосковье. К сожалению, переписка и встреча с Парахони затянулась из-за болезни членов семьи. Тем временем на даче произошел пожар, уничтоживший все документы.
Множество таких примеров гибели архивов приводит Е. Д. Петряев и его корреспонденты:
Из письма Е. Д. Петряева – Б. П. Грехову в Свердловск от июля 1976 года.
«Уже давно пытаемся издать историко-литературную карту Вятской земли. Необходимый материал подготовлен В.Г. Шумихиным и другими краеведами. Очень жаль, что в 1964 году погиб огромный архив Спасских»[6].
Из письма В. Н. Скалона от 30 сентября 1955 года.
«Представьте себе. В Новосибирске закрыли финансовый институт. Его ценности передали Иркутскому, в том числе 62000 книг, да не каких-нибудь. Книги – известно – дело беспокойное. Их на-пока сложили в гараж с дырявой крышей. Лежат, ничего. Но вот понадобилось крышу чинить и машины ставить. А тут докучливые книги. Как быть? И директор отдает приказ – сдать книги на толевый завод. И 62000 книг, каждая из которых стоила самого директора, были уничтожены, за исключением нескольких сот самых красивых, которые растащили служащие. Сейчас разрозненные книги появились на барахолке. Вот тебе и наука! Я прямо был болен несколько дней»[7].
Из письма В. Н. Скалона от 6 августа 1965 года.
«Иркутские градоначальники охвачены идиотской лихорадкой уничтожения памятников. Уничтожены уникальные, кованные из железа, решетки городского сада на Ангаре. Истреблены стильные каменные заборы – на их месте пустыри. Истреблен поразительный ансамбль Белого дома – дворца генерал-губернатора. Вандалы уничтожили одноэтажное стильное крыло, служившее книгохранилищем. На этом месте … разбит сквер. Книги безобразно свалены в подвале! Я был весной в Иркутске. Он облысел!
Истреблены книги из библиотеки иностранных языков (2 центнера). Погибли уникальные, старинные издания, в том числе всемирно известное издание мемуаров Казанова (ин-фолио, стоимостью 17.000 франков по международному антикварному каталогу). В Троицкосавске полностью сожжен архив Кяхтинской таможни, который Сперанским был назван «золотой жилой для историков». Тысячи примеров потрясающей дикости в расправах с культурными ценностями!»[8]
Ищите и обрящете, стучите и вам откроют. И не прервется ниточка чьей-то биографии, и не пропадут рукописи, ждущие заботливых рук и неравнодушных сердец.
На фото: Е.Петряев; Блиновы: мать, Ада Леонидовна (слева) и дочь, Светлана Львовна.
Наталья Запорожцева, краевед,
руководитель школьного музея
«Сарапульская старина», г. Сарапул УР
[1]Ошибка. Дядю Аделаиды, сына Н.Н.Блинова звали Николай Николаевич, он служил городовым врачом.
[2]Ул. Нагорная,16
[3]В домах Вознесенского собора.
[4]Федор Васильевич Грачев, агроном, брат жены Н.Н.Блинова
[5]ГАКО, ф. Р-139, оп.1, д.123, л.247
[6]ГАКО, ф. Р-139, оп.1, д.71, л.171
[7]ГАКО, ф. Р-139, оп.1, д.123, л.238
[8]ГАКО, ф. Р-139, оп.1, д.123, л.271
